[...] И вдруг я поняла, что что-то изменилось. Когда вдруг стало интересно, о чем думает мальчишка-подросток на соседнем сиденье автобуса, потому что он напомнил Иккинга. Когда перед глазами стали появляться наброски Джека и Иккинга в нашем и других мирах, с наушниками в автобсе, с отстраненным взглядом. Или за партой, со скукой во взгляде. Или когда белобрысую девчонку с айфоном в руке начинаешь разглядывать на предмет сходства или вдохновения.
Это ностальгическое ощущение, которое я давно не испытывала. Острее оно проявилось на прохладном осеннем ветру, когда ты не понимаешь, то ли ветер продувает твою куртку, то ли твое физическое тело в этом мире истончилось и сквозь него начинают просвечивать иные. То же самое и с мирами. Деревья шумят иначе, тишина ночного города гудит и жужжит иначе. Многомерно и многошумно. И прозрачно.
Я шла и мне было и приятно, и страшно. Не от этого ли я бежала, испугавшись слов "ты чувствуешь других, но не чувствуешь себя, вернись в себя!"? Нет, не от этого, но избавляясь от одного, меня покидало и другое.
А сейчас оно вернулось, так приятно и так...всё равно страшно. Когда ты пытаешься и в себе прижиться, и по другим мирам шастать [...]